Война Израиля и ХАМАСа идёт уже девять месяцев. Обе стороны высказывают свои требования для прекращения огня, в мирных переговорах принимают участие главы разных стран, но конфликт не прекращается. При этом каждый день продолжают умирать гражданские лица, а ситуация в секторе Газа уже стала гуманитарной катастрофой: сотни тысяч людей покинули уничтоженные дома и стали беженцами.
В результате атаки ХАМАСа 7 октября в Израиле погибло 1200 человек. За всё время последовавшей за этим войны, по данным Минздрава Газы, в секторе погибло как минимум 37 тысяч гражданских лиц. Обе стороны последовательно обвиняют друг друга в нарушении гуманитарного права.
Мы поговорили с людьми по обе стороны конфликта о том, что происходит.
Мнение редакции может не совпадать с мнением героев.
Автор Таисия Королева
7 октября 2023 года организация ХАМАС, признанная террористической в ряде стран, напала на территорию Израиля. Несколько сотен участников нападения, по разным оценкам, убили около 1200 человек, а ещё более 220 взяли в плен. В основном пострадали гражданские лица.
В ответ Израиль начал «контртеррористическую» операцию, а премьер-министр страны Биньямин Нетаньяху в обращении к гражданам заявил, что Израиль находится в состоянии войны. Вскоре территория сектора Газа, где у власти находится ХАМАС, стала подвергаться ежедневным бомбардировкам. За ними последовала наземная операция, начавшаяся 27 октября.
Сектор Газа — один из самых густонаселённых регионов в мире, там проживает примерно 5700 человек на квадратный километр. Это делает любые боевые действия чрезвычайно опасными для гражданского населения. Особенно это касается воздушных ударов, которые использует израильская армия. По данным BBC, к концу января 2024 года половина зданий в секторе была повреждена или уничтожена.
Итогом всех боевых действий стала гуманитарная катастрофа: сотни тысяч людей были вынуждены покинуть свои дома. Ситуация привлекла внимание международных организаций — например, 24 мая Международный суд ООН потребовал, чтобы Израиль прекратил наступление на город Рафах, где укрылось множество беженцев.
Впрочем, уже 26 мая Рафах подвергся самым сильным обстрелам с начала военной операции в городе. Под удар попал и лагерь для беженцев: погибли по меньшей мере 45 человек. Нетаньяху назвал атаку на беженцев «трагической случайностью».
При этом сам ХАМАС Израиль и многие западные организации обвиняют в том, что он использует гражданское население Газы в качестве «живого щита». Они также заявляют, что боевики целенаправленно размещают военные объекты рядом с гражданскими зданиями.
ХАМАС и Израиль начали выдвигать собственные требования по урегулированию конфликта ещё несколько месяцев назад, но пока так и не смогли прийти к соглашению. Представители ХАМАСа требуют полного и постоянного прекращения огня. Более того, в декабре 2023 года ХАМАС и вовсе отказывался вести переговоры об освобождении заложников без решения о прекращении огня.
«Никаких дальнейших переговоров об освобождении израильских заложников до тех пор, пока Израиль не прекратит атаки на сектор Газа», — заявляли представители организации.
В свою очередь, у израильской стороны с самого начала конфликта две основные задачи: вернуть заложников и «уничтожить группировку ХАМАС».
Милан Чёрный, живущий в Израиле журналист
Милан занимается расследовательской журналистикой, пишет для таких изданий как The Insider, Haaretz и Moscow Times. Он жил в Израиле все последние девять месяцев с начала конфликта 7 октября.
Первая цель для Израиля — это освобождение заложников, а вторая цель — уничтожить ХАМАС. Сегодня утром (интервью проводилось 1 июля — прим. ред.) прилетело 20 ракет от ХАМАСа. Так что для Израиля не достигнуты даже военные цели. Очень сложно сказать, что изменилось за эти девять месяцев и виден ли конец конфликта. Ситуация в Газе тяжелая, при этом у ХАМАСа ещё есть военные возможности.
Люди в Израиле понимают, что у них нет поддержки на международной арене, но частый ответ, который они дают самим себе — это антисемитизм, «другие не понимают, с чем мы сталкиваемся в Израиле». Израильское общество ещё не 100-процентно поддерживает прекращение огня. Есть ощущение, что ЦАХАЛ не сможет уничтожить ХАМАС, и люди это понимают. Вначале казалось, что можно освободить заложников военными действиями, сейчас очевидно понятно, что это невозможно, нужно прекращение огня, нужно договариваться с ХАМАС. И каждый день это понимает все больше и больше людей.
Также и с поддержкой правительства: некоторые поддерживают, но сейчас мы видим, что продолжаются обстрелы на севере (север Израиля периодически обстреливается ливанской группировкой Хезболла — прим. ред.), заложники все ещё не освобождены, многие люди понимают, что политики не справляются. Нет безопасности, но есть экономический кризис. Сегодня люди настроены к государству гораздо более негативно. При этом многие [выступают] против политики правительства, но не участвуют в акциях протеста, которые часто проходят в Тель-Авиве. Протестующих все больше и больше — но также есть те, кто не хочет показывать всему миру и ХАМАСу в частности, что есть разделение в обществе.
На самом же деле уничтожить ХАМАС невозможно. Об этом заявлял даже представитель ЦАХАЛ две недели назад, потому что ХАМАС — это идея. Очень сложно уничтожить идею. ХАМАС — это не армия, это террористическая организация. Каждый человек в Газе может стать членом ХАМАС, и их становится только больше, потому что в Газе очень многие потеряли семью, дом. Они хотят воевать.
Мы также видим признание рядом стран независимости Палестины. Это мало значит для конфликта, скорее очень символический шаг, но, в конце концов, это ничего не меняет. Но Израиль определенно мог бы делать больше для сохранения жизней, чем он делает сейчас. Очень просто сказать, что ХАМАС использует мирных жителей как живой щит — значит, они виноваты. Но ведь Израиль гораздо сильнее. Они не находятся на равных позициях. Израильская сторона могла бы делать гораздо большее для сокращения жертв.
Более 20 процентов населения Израиля говорит на арабском. Против них учащается дискриминация, часто у них есть семьи в Газе или на Северном берегу. Было несколько арестов арабов, которые публиковали пост в Facebook за прекращение огня или за мир. И они подвергались арестам, несмотря на наличие гражданства. Многие хотят уехать за границу, потому что сталкиваются с дискриминацией. И вообще, сложно жить в стране, которая убивает членов их семей в Газе.
В правительстве Израиля есть ультраправые политики, которые резко против прекращения огня. Для Нетаньяху это дилемма, потому что без них у него нет поддержки. Одновременно важно сказать, что прекращение огня зависит не только от Израиля, но и от ХАМАС. Мне кажется, что есть сложности с обеих сторон, но большая проблема для нас — это политики, блокирующие решения. Это мешает освобождению заложников.
ХАМАС при этом хочет полного прекращения огня, чтобы не было ни одного солдата ЦАХАЛ в Газе. Но со стороны Израиля [выполнение такого требования] невозможно: это бы означало, что мы воевали 9 месяцев зря. Может быть и такое, что они достигнут временного прекращения огня, освобождения заложников, но через пару месяцев все возобновится.
Айя Булут, палестинка из сектора Газа
Айя родилась в секторе Газа, но в 2007 родители вывезли её вместе с сестрой на борту самолёта МЧС в Россию. Сейчас в Газе остаются родственники девушки. Сама она вместе с семьей живёт в Казахстане, но держит связь с родными в секторе, а также собирает гуманитарную помощь пострадавшим.
В 2013 году мы с родителями ездили к родным в гости. Нас не было дома 6 лет, тогда мы наглядно увидели как усложнилась ситуация. За эти годы блокада Газы ожесточилась, электричество и воду во время нашего приезда подавали всего на 2-4 часа в день. Практически не было стройматериалов, сложности были больше всего с цементом, поэтому все разрушенное после бомбежек в 2008 году не было заново отстроено. А после этого Газу ещё бомбили в 2014, и в последующих годах.
Дом сестры Айи
Месяц назад Израиль проигнорировал постановление Международного суда о том, что ЦАХАЛ должны немедленно прекратить своё военное наступление в Рафах. Они продолжили наступать, и сейчас вся моя семья покинула этот район, проживает в лагерях для беженцев. А ведь [в Рафахе] уже укрывались 1,4 миллиона беженцев, хотя население города изначально было всего 200 тысяч человек, это маленький приграничный городок.
Лагерь беженцев, где проживает семья Айи
Мы и раньше считались беженцами, родной город моих бабушки и дедушки — Явне, во время Накбы (исход около 725 тысяч палестинцев вследствие арабо-израильской войны в 1948 году — прим. ред.) они были изгнаны из своих домов, каждый взял только по мешку одежды, и они также в 1948 году строили жизнь заново в палатках. Моей семье снова приходится через это проходить в 2024 году.
Два моих дяди были рабочими в Израиле, их удерживали в плену 20 дней. Никому из семьи ничего не сообщалось. О том, что они живы, мы узнали из новостей. Их избивали во время допросов, морили голодом, раз в несколько дней давали еду из чёрных пакетов. Они находились в бесчеловечных условиях.
Израильтяне ограничили провоз гуманитарной помощи не только на севере, но и на юге (речь идёт о погранпунктах на границе с Египтом: власти этой страны заявляют, что Израиль препятствует доставке через них помощи, — прим.ред.) Из продуктов сейчас все ещё есть ограниченное количество консервов. Местных фруктов и овощей очень сильно не хватает, они очень выросли в цене, далеко не все могут себе это позволить. Ведь люди уже не работают: рабочих мест не осталось.
Люди готовят еду в лагере для беженцев
И на юге, и на севере страдают от нехватки воды, не только питьевой, но и технической. Лекарства также тяжело достать, нужно обращаться в медучреждения, но функционирующих больниц осталось катастрофически мало. За это время у меня родились три племянника. И это совершенно не те условия, в которых безопасно рожать детей. Им ещё повезло, они родились хотя бы в больнице. Острый дефицит появился в первый месяц после атаки: можете представить, что там происходит сейчас?
Тяжело говорить, о чём думают люди. Когда стоят вопросы: чем накормить ребёнка, быть ли сегодня наготове снова уйти в другое место, сможем ли мы сегодня достать воду — тяжело говорить о политических интересах. Многие кричат в один голос: мы люди, нам тоже нужны человеческие права.
Раздача еды беженцам
Раньше выход был очень ограниченный, сейчас его совсем нет. Из территории можно было выбраться, если у человека есть второе гражданство или десять тысяч долларов на каждого члена семьи.
Но так как оккупация — это не новая история для сектора Газа, люди сталкивались со сложностями выезда уже десятки лет. Если нет второго гражданства, нужно было получить визу другой страны, получить разрешение Израиля на выезд и только затем появлялась возможность уехать. Границу закрывали на месяца и открывали на определенное количество дней, информации заранее не было. Поэтому даже при получении всех необходимых документов, люди сталкивались со сложностями элементарного истечения срока действия визы. Сейчас же выехать возможности нет ни у кого, потому что сектор Газа оккупирован со всех сторон. Большая тюрьма под открытым небом в 40 квадратных километров.
Израиль традиционно обвиняет Хамас в том, что тот использует мирных жителей в качестве «живого щита». Пропагандой Израиля этот тезис всегда использовался, чтобы оправдать удары по школам, больницам и так далее. Получается, что ХАМАС воюет против Израиля из плотной городской застройки, потому что фактически никакой другой земли больше нет, и это привязывают к тому, что «террористы прикрываются телами гражданских». Я считаю, что было бы справедливо говорить об этой теме, если бы две стороны конфликта были на равных. А в данном случае Израиль никогда бы не дал позволить построить никакие военные объекты на отдалении от жилой застройки в Секторе Газа, которые как-то можно было бы использовать для ведения боя. Но это также не оправдывает Хамас, который может запускать ракеты из жилых дворов или с крыш жилых зданий. Никакая аргументация про «живые щиты» не может оправдать коллективное наказание, использование голода и насилия в качестве оружия войны.
Сначала независимость, а потом безопасность. Люди, находящиеся под оккупацией, не могут находиться в безопасности. Палестина имеет все права на свои земли хотя бы 1967 года (речь идёт о границах, существовавших до Шестидневной войны 1967 года, по итогам которой Израиль аннексировал несколько регионов— прим.ред.) , и важно, чтобы на её территории не было чужих военных баз и контингента, чтобы свою судьбу она решала сама, а не под чьим-то покровительством и мандатом. Сейчас Палестина оккупирована. Оккупирован и сектор Газа, и Западный Берег, где правит Фатх. На западном берегу нет ХАМАС, но и безопасности тоже нет.
21.11.2024 17:53
20.11.2024 16:04
