Беседа с ремесленником сос­тоялась по возвращении из Шымкента, где он принял участие в этнонаучном мероприятии «Ұсталық өнер ғұрпы» («Обряды кузнечного искусства»), посвященном кузнечному делу. Однако все по порядку.

Как сообщил собеседник, мас­тер-классы, выставка оружия, ювелирных украшений и других изделий ручной работы прошли в историко-культурном комплексе «Шым қала» по инициативе Цент­ра обычаев и традиций.

– Я никогда не отказываюсь от приглашений на мероприятия, направленные на сохранение культурного наследия, возрождение и развитие национальных традиций казахского народа, – сказал мастер . – Помимо республиканских фестивалей, я участвовал и в международном практикуме с якутскими мастерами. В Шымкенте вместе с коллегами – известным местным кузнецом Абдуллой Наурызбаем и Даулетом Шокпаровым из Алматы рассказал молодежи об истории, особенностях и секретах мастерства забытого казахского кузнечного искусства, о свойствах ковки и на деле продемонстрировал, как наши предки в древности изготавливали инструменты и оружие. Если бы у меня был спецтранспорт для перевозки рабочей кузницы, то такие мастер-классы с удовольствием давал бы в разных регионах страны. А так моя громадная наковальня, на которой я кую даже дамасскую сталь, осталась дома. В Шымкенте мне пришлось арендовать другое оборудование.

На выставке оружия кызылординец представил три вида сабель и мечей (қайқы қылыш) и разновидности боевых топоров (айбалта). Показал первую работу – саб­лю с родовой тамгой на лезвии, которую он выковал в 1998 году. А во время мастер-класса он изготовил боевое копье и наконечники стрел для стрельбы из лука.

– В Казахстане осталось мало мастеров, вживую работающих с раскаленным металлом, – сказал кузнец. – Сейчас обученных по технологии специалистов много, но никто из них не берётся использовать свои знания в деле. Во время тренинга мы вместе с Абдуллой Наурызбаем развели огонь и показали, как куется металл. Практика многому учит. К примеру, когда я демонстрировал двум молодым людям, как создается оружие, во время процесса один из них прожег себе рубашку огненным осколком. Пришлось объяснять им, что по традиции ковку делают в фартуке, в тени или вечером, чтобы в темноте были заметны искрящиеся элементы расплавленного металла. Это тоже один из секретов профессии.

Ремесленник отметил, что сегодня при наличии природного газа, электричества, вентиляторов, нужных приборов и инструментов мастерить легче. Но от этого кузнецов и ювелиров не становится больше. А все потому, что молодежь считает кузнечный труд слишком сложным, кропотливым и времязатратным. У современных парней нет терпения и усидчивости. Они хотят зарабатывать мгновенно и много, но в кузнечном деле такого не бывает. Потому это дело издревле считается потомственным и передается в наследие из поколения в поколение.

Заведя беседу о преемственнос­ти, Бекзат Жакыпов с грустью отметил, что у кузнецов одна проблема – им сложно найти наследника или преемника.

– Печально, что многие наши знаменитые кузнецы не могли найти продолжателей ремесла. Сам уже несколько лет разыскиваю талантливого парня. Потомственный кузнец-ювелир Абдулла-аға Наурызбай тоже ищет достойного подмастерья. В своих командировках заметил, что у узбеков, таджиков и китайцев такой проблемы нет. Они обучают своих детей и из поколения в поколение передают опыт и мастерство. А у нас, казахов, видно, воспитание другое, демократичнее, наверное. Мы позволяем детям выбирать профессию, место жительства, невесту и ещё многое другое. Я – кузнец в четвертом поколении. Мастерами были мои прадед, дед и отец – Утеули, Жакып и Анес. Своих сыновей Шору и Шынгыса я обучил делу, они помогают мне, когда свободны. Но у них другая профессия, – поделился он.

Кузнец отметил, что спрос на изделия ручной работы высок. Обычно у мастера заказывают сувенирное оружие.

– Понятно, что сейчас оружейники миру не нужны, ведь ножи, сабли и мечи изготавливают на заводах. Но для нас, мастеров, это древнее искусство ценно. Когда мастеришь настоящее оружие, нужно не только умение, но и знание. Я набираюсь опыта, когда ремонтирую и реставрирую оружие в музеях. Изучаю, в какой технике сделано, из какого металла, в каком веке? Это целая наука, так как у каждого мастера свой стиль, – отметил мастер.

В ходе фестиваля мастера ознакомили публику с рядом казахских обычаев и обрядов. В частнос­ти, Абдулла Наурызбай показал ритуал «жылан қайыс». Обряд похож на посвящение мальчиков старше четырёх лет в воины, батыры. Кузнецы разжигают огонь в горне, поддувают мехом, колотят по наковальне, а к кузнице кладут воинские доспехи и оружие. Кузнец в плетеной шапке из серой сетки змеиного цвета дважды пропускает ребёнка между своих ног. По легенде, этот обряд связан с царем подземного мира – змеем Бапы-ханом. Так он отблагодарил парня, спасшего его дочь от смерти. Змей проглотил его дважды, в первый раз вытащив его изо рта с доспехами, во втором – с оружием. В литературе легенду называют «парнем со змеиным панцирем».

А ювелир Даулет Шокпаров провел ритуал «төс майлау» – смазывание наковальни. Этот казахский церемониал также связан с поверьем, что кузнец и его орудия считаются священными и спасают от всякого зла и сглаза. К примеру, обряд «дүкен майлау» совершался ежегодно на Наурыз, когда кузнецы весной открывали свои лавки-кузницы и приступали к делу. Они резали барана, приносили жертву пророку Дауду (Дәуіт), покровительствующему кузнецам, окропляли молочными продуктами помещение и инструменты кузнеца. По словам историков, ритуал связан с сагой древнетюркской эпохи «Ергенеқон».

– Мастер-класс прошел очень интересно, – заключил разговор о фестивале Бекзат Жакыпов. – Не скрывали своего восторга и восхищения иностранные туристы, которые выразили благодарность нам за знание древнего ремесла. Глава Центра обычаев и традиций Бахтияр Спанов отметил нас грамотами. А ещё мы получили несколько приглашений на мастер-классы для обучения молодежи.

Ювелир рад, что в Кармакшинском районе потомки кузнеца сохранили снаряжения и сдали их в музей. Но дело в том, что в каком-нибудь поколении один из потомков кузнеца может заняться делом, и тогда ему придётся эти инструменты возвращать обратно.

– Моё мнение – наковальня ищет мастера, потому изводит звуки. Вся магия в этом. Ин­струменты должны работать, ими нужно пользоваться. Когда-то оборудование моего деда, объяв­ленного врагом народа, было спрятано в сарае. В 80-х годах маме приснилось, что кузнечный мех закопан в сарае в Кармакшинском районе. Она рассказала о видении брату отца. Он не поверил, но все же пошел и… раскопал поддув из-под земли. Теперь эта семейная реликвия придает мне стимул и заряжает энергией. Я сделал его точную копию, пользуюсь им на практике. И вообще, всюду, где бываю, ищу и держу в руках древние кузнечные инструменты, прошу бата от их хозяев. Недавно хотел разыскать потомков знаменитого кызылординского кузнеца и ювелира Мизама-аға. Поехал в аул Абая, хотел прикоснуться к вещам мастера. Но испытал шок, когда узнал, что его мастерскую-кузницу снесли, а вещи пропали. У него также не осталось преемника. Вот так, к великому сожалению, оборвалась ниточка наследия, – завершил беседу Бекзат Жакыпов.